... Momenti quando sei in giro ....

[myzza86]

Название: ... Momenti quando sei in giro ....( ит. "...Моменты когда ты рядом....")
Автор: litl_imp
Бета: Sorano-san
Фендом: Katekyo Hitman Reborn!
Жанр: яой, романтика
Пейринг: Ямамото/Гокудера
Рейтинг: NC-17
Размер: мини
Дисклаймер: все персонажи принадлежат Амано Акире.
Предупреждение: яой, ОСС =_=
От Автора: писалось по просьбе, скучающей любительницы яоя..хд..насколько хорошо получилось хотелось бы узнать.. ну и как всегда печенькам НЯ...а тапкам ФУ..хддд

Стук закрывшейся, нет, скорее захлопнувшейся двери и голоса. Топот ног, одетых в одни тонкие носки.
- Отстань, бейсбольный придурок, - звук борьбы, и чего-то падающего на пол.
- Если ты забыл, то я давно в бейсбол не играю, - уверенно, и достаточно громко.
- Да, да, прости я упустил это из виду, - раздражённый голос, - придурок!

Утро в этой съёмной квартире начиналось всегда одинаково. Запах кофе и тостов, скандалы и хлопанье дверями. Хотя один из жильцов и производил приятное впечатление. Высокий, всегда в костюме и опрятно одет. С приятными манерами. Всегда здоровался. К нему бегали знакомые за рецептами необычных блюд. Второй же жилец был полной противоположностью. Резкий, иногда до грубости, всегда в растрёпанном костюме (никто же не в курсе чем заканчивались ссоры :з) и нелюдимый.
Вечера происходили практически так же. Постоянные ссоры, слышавшиеся исключительно за счёт тонких стен всем соседям. И только день, когда обоих не было дома, и ночь, были спокойным временем суток. Хотя, иногда один из странных жильцов исчезал на несколько дней. И тогда в этой части здания становилось тихо. Друг без друга оба этих жильца вели себя на удивление спокойно.

Очередное задание было выполнено, Ямамото одним взмахом сбросил с поверхности катаны кровь. Нет, он не убил, ещё ни разу за свою «мафиозную» жизнь он не убил. Да и не хотел он переступать ту грань, за которой человек перестаёт быть человеком. Съёмная квартира, коих на его памяти было бесчисленное множество. Небольшой чемодан со сменной одеждой, паспорт и билет обратно в Японию. Переполненный людьми аэропорт. Самолёт, взмывающий в небо и тягостное ощущение, которое не отпускает его до того момента, пока он не услышит стандартные ругательства и не сожмёт в объятьях, сдавшееся на милость победителя, бледное тело подрывника. С этими мыслями он даже умудрился заснуть. Непродолжительный перелёт и родные стены родного аэропорта города Намимори. Возвращаясь, он любил пройтись и понаблюдать за прохожими, мельтешащими мимо по своим каким-то делам. Он мог бы взять машину или вызвать шофёра, но так не делал никогда, вернее лишь раз. Когда один из людей из враждебной группировки, после встречи с мечником, оказался на грани смерти. Тогда и только тогда, он как полоумный влетел на подземную стоянку. Нашёл машину, завёл и рванул к родным стенам и вечно недовольному Урагану. Ибо только там, и только этот человек не давал ему упасть в пропасть, и не мучиться каждую ночь от кошмаров. Это было похоже на зависимость. Но она была обоюдной. Только по Такеши было всё понять проще. Хаято же просто молча приходил, принимал душ, и ничего не спрашивая тащил бейсболиста в постель.
Вот и сейчас, мечник спокойно бродил по парку, не забыв приобрести себе пластиковый стакан с кофе. Чего-чего, а к этому напитку его приучил Гокудера. Лавочка в тени раскидистого дерева была пустынна. Стаканчик мягко приземляется на деревянное покрытие, Дождь задирает голову к небу. Но то видно кусками из-за разросшейся листвы. Неожиданно тренькает телефон. На экране светится телефон Савады.
-Да, Тсуна, - приятно вот так просто расслабиться, - Да, я уже прилетел. Слушай, а Гокудера сейчас тут, или на задании? Тут? А нет-нет, всё нормально.
Никто так и не узнал об их связи. Вернее о том, что они любовники. Или же просто старались не показывать, что знают. Дечимо, наоборот же знал, но такому развитию событий был рад, то ли зная обо всём заранее, за счёт гиперинтуиции, то ли замечая, насколько Дождь с Ураганом помогают друг другу справляться с заданиями морально. И даже не с заданиями, а с последствиями. Так как его, естественно никто не выпускал с базы, дабы не произошло чего.
Ямамото встал, оставив на одинокой лавочке под раскидистым деревом полупустой стакан с ещё горячим кофе. У них никогда не бывает времени просто посидеть и просто насладиться чем-либо, будь то кофе, секс, или любовь.

Знакомая потёртая, грязно-желтая дверь с прибитой на ней цифрой «10». Звякнули ключи. Но дверь не хотела поддаваться. Пришлось её хорошенько пнуть. Внутри стала понятна причина. Сваленные в кучу куртки, вперемешку с обувью. На полу самый разнообразный мусор. Начиная от обёрток шоколадок, заканчивая пустыми бутылками. Пепельно-серая голова была зарыта в куче одеял. Но это было не удивительно - хранители всегда вот так беспробудно дрыхли между своими заданиями, поскольку неизвестно было, когда им представиться возможность поспать. Уборка заняла пару часов. Хоть он и был уставшим, только после перелёта, но передвигаться по квартире между горками всевозможного хлама было невозможно. Хлопнув дверью в последний раз, оставив на улице очередной большой пакет, Ямамото стянул с себя пиджак и кинул на кресло. Гокудера всё так же крепко спал. Погремев посудой, и проведя ревизию практически пустого холодильника, он с тяжёлым вздохом снова натянул пиджак и сходил в магазин. Открыв дверь, он нос к носу столкнулся с Хаято, тот выглядел весьма помято. Пакеты тут же исчезли из рук, но всё происходило до странности тихо. Ни тебе подколок «ну что не сдох на этот раз, бейсбольный придурок?», ни тебе хотя бы простого «привет». Недоумение отразилось на мимике лица мечника. Он разделся и прошёл следом.
- Прими ванну, от тебя воняет, - Гокудера старательно распихивал покупки по полкам холодильника, стоя к мечнику спиной. Такеши вдруг понял, насколько сильно соскучился, его ведь небыло три недели. Долгий срок в одинокой постели без привычного сапа, неожиданно «прилетевших» звёздочек от гокудеровского локтя или закинутых на него ног. Мечник порывается сделать шаг, но вдруг останавливается и терпеливо идёт в душ. Теперь он здесь, он рядом, а значит можно не волноваться, и действительно привести себя в порядок и почувствовать себя человеком.
Времени занимает не много, и в одних боксерах с полотенцем на голове Ямамото выходит из ванной, натыкаясь на такое нереальное явление, как Хаято за плитой, тем более в фартучке, который подарили бейсболисту на новоселье Сасагава и Лусурия. Ураган всегда не сильно отличался умениями и желанием, мог конечно себе яичницу сделать, ну или пельменей сварить. Ну и не более того. Мечник так и застыл с рукой держащей полотенце на голове.
Но подрывник его уже заметил, или услышал, не смотря на орущий телевизор.
- Что? - в привычной манере раздражённо бросает парень в передничке, почти на голое тело, если не считать чёрные боксеры с изображением нагого тела девушки без головы и ног ниже бёдер, - Будешь макароны?
Такеши, не сдержавшись, хмыкает, потом и вовсе оказывается не в состоянии остановить потоки смеха. Мужчина в передничке успевает несколько раз смениться в лице. А после уже бейсболисту приходится уворачиваться от всевозможных кухонных предметов, нацеленных в его многострадальную голову. Он успевает в промежутках между «снарядами» поднять руки вверх, на манер «сдаёмсу» и сказать сквозь смех:
- Ну-ну, прости, я не хотел, - и даже предпринять рискованный бросок на кухню, чтобы поймать руку любовника в замашке с новым предметом, весьма хрупким, с перечницей в стеклянной баночке, - Успокойся, просто я никогда не думал, что ты наденешь этот передник.
Возмущённый взгляд зелёных глаз и ослабшая хватка на перечнице.
- Тебя что-то не устраивает? - Гокудера смотрит на мечника с недоумением.
- Нет-нет, что ты, ты хорошо смотришься, - неизменная довольная улыбка и в следующий же момент неслабый подзатыльник. А в голове одна лишь мысль «и как он достать то умудрился?». И Ямамото становится зрителем голой спины подрывника, пока тот что-то сосредоточенно пытается настрогать на разделочной доске.
Подумав недолго, но обстоятельно, Такеши запустил руки под передник, чувствуя кончиками пальцев тепло и шелковистость кожи, едва сдержав стон. Плотно прижимаясь к телу Хаято, который наконец-то отложил нож в сторону, и даже немного выгнул спину, когда мечник случайно задел верхушки сосков. Сражаться с собственным телом было бесполезно. Об этом знали оба, тем более что жили вместе они уже пять лет, за это время успев изучить друг друга досконально.
Бейсболист медленно выпустил воздух меж стиснутых зубов, так откровенно напрашивающийся на ласки Ураган сносил крышу. Губы жадно прошлись по шее, линии плеча, левая рука настойчиво теребила маковку соска, правая же проследовала под нижнее бельё и уже нашла горячий и твёрдый член. Гокудера, не сдержавшись, простонал, запрокинув голову на плечо придвинувшегося мечника, чем тот и воспользовался, не останавливая свои манипуляции руками, вновь прошёлся по шее, губами и языком касаясь бешено бьющейся жилки. Но этого казалось мало. Такеши резко отстранился, и, схватив за руку уже ничего не понимающего Хаято, потащил его к кухонному столу. Прижав желаемое до умопомрачения тело к его краю, он ненасытно впился в раскрытые губы. Язык прошёлся по нёбу, переплетаясь с языком подрывника в старом, как мир, эротическом танце. Руки бродили по бледному и разгорячённому телу. Эрекция достигла своего предела. И, видимо это было настолько ощущаемо, что Ураган убрал правую руку с шеи Дождя, за которую цеплялся, как за соломинку, и с хитринкой в полуприкрытых глазах, намеренно задевая сосок, проведя по смуглому телу любовника, запустил руку в оттопыренные членом трусы. Сначала легонько касаясь кончиками пальцев, а потом взяв его в ладонь.
Мечник, тяжело дыша, утыкается в шею, и на какое-то время просто застывает. Но это продолжается недолго, он подносит пальцы ко рту любовника, даже не смотря на него, знает, что тот их оближет. Сам же уделяет своё внимание соскам. Хаято, облизав пальцы, выгибается от наслаждения - Ямамото знает самые чувствительные места. Подрывник не успевает заметить, когда его лишают трусов, и вот уже рука и горячие губы любовника касаются головки, а пальцы другой около кольца тугих мышц. Они уже внутри тела, и, крепко вцепившись в столешницу, чтобы просто не рухнуть рядом на пол, Гокудера, не сдерживаясь, стонет, утопая в ощущениях. Такеши, не смотря на свои манипуляции, не отрывает взгляда от лица любимого, такого прекрасного в моменты страсти. Но его терпение кончается слишком быстро. Освободив обе руки, он просто сажает подрывника на стол, заводя согнутые в коленях ноги себе на руки, и одним движением наполовину входит. С губ срывается стон. Ураган уже где-то парит в своих ощущениях, выгнувшись дугой и упираясь затылком в стол. Войдя до конца, мечник застывает, упиваясь ощущениями тесноты и жара. Долго сдерживаться не удаётся, и он начинает двигаться, комната наполняется звуками: скрип ножек стола о кафель кухни, не сдерживаемые стоны обоих мужчин. Руки, касающиеся горячего тела, обволакивающий жар и теснота, всё сводит с ума, и кажется, что если остановиться - просто умрёшь на месте. Такеши потерял чувство реальности, остались лишь он, его любовник, и этот стол, больше, кажется, ничего не имело значения. Руки подрывника притягивают его к раскрытым, чуть опухшим губам, в немом требовании утолить жажду. Покусывая и посасывая нижнюю губу, мечник понимает, что ему просто долго не продержаться, и прохрипев в ухо Хаято «держись», поднимает его на себя, держа полностью на весу, и совершая последние движения телом, не скрывая бурного восторга, стонет в голос. Его стон тут же переплетается с удовлетворённым стоном Гокудеры и растворяется где-то в недрах квартиры.
Он аккуратно посадил Урагана на стол и сам вцепился в его края, от напряжения и разрядки ноги едва держат. В его шею утыкается почему-то холодный нос, щекочет плечо пепельно-серая шевелюра. И где-то рядом слышится такое же, как и у него, хриплое дыхание. Сколько они так приходили в себя, никто из них не знал. Только одна фраза, брошенная мечником, заставила их очнуться от собственной сказки.
- Кажется, ты готовил макароны? - и тут же получает весьма ощутимый тычёк в пелчо.
- Чёрт, они наверное сгорели, иди проверь, - и подрывник скрывается за дверью ванной.
Макароны действительно было уже не вернуть. Но Ямамото не решился их выкинуть, в кой-то веки ему готовил его любимый человек. Добравшись до холодильника, он достал пару готовых салатов из любимого ресторанчика на углу. Потом ещё раз подумав, убрал их обратно , прошёл до шкафа, и достал от туда брюки и рубашку, оделся, достал смену для Хаято и, заглянув в ванну, сообщил:
- Увы, макароны спасти не удалось, - состроив для правдоподобности скорбную мину, - но есть и хорошая новость — мы идём в ресторан. Так что одевайся, я тебя жду.